Генри Стаффорд

Типичный день семейного человека. Проснулся, залил в себя обжигающий чай двойной крепости - ничего, язык уже привык к кипятку настолько, что принимает утренний ритуал за должное. Когда ты на автомате между сном и работой, сложно подкрепиться плотнее, чем взяв со стола пару вареных яиц и поджаренные на сковородке ломтики бекона. Автомобиль, конечно, сверкает чернотой независимо от погоды. Благо, в ясные дни это не составляет особого труда. Ежедневный подвиг с преодолением препятствий в виде пробки теперь уже готов усыпить бдительность, а от монотонного "плавно выжать сцепление, нажать на газ, перевести рычаг скоростей из нейтральной позиции..." действуешь вяло, без былого азарта.
Мысли к веселью не располагали: "Почему Элеонор понадобилось что-то менять, неужто нам вдвоем было плохо? Почему в нашу идиллию внезапно вмешивается какая-то личинка человека?" Генри не любил детей и, подобно современным докторам, придерживался мнения, что младенца, в котором еще не зародилась личность, не грех подвергнуть эвтаназии. "Это всего лишь паразит, который неизменно портит состояние любой женщины." - Он готов был возненавидеть существо в животе жены и до сих пор жалел, что не смог уговорить ее на аборт.
Им уже сложно было заниматься привычными делами вместе, в связи с чем мистер Стаффорд испытывал острую потребность в общении с противоположным полом. Сначала не поддаваясь на провокации секретарши, наконец начал отвечать на ее ухаживания взаимностью. Все же, приятно быть нужным и желанным. Ради тебя женщины готовы приносить себя в жертву красоте.Сегодня в обеденный перерыв, после серьезного заседания, совсем не хотелось ехать через весь город к немощной брюхатой жене. Изголодавшись по женскому началу, он уже не считал зазорным закрыться с секретаршей в своем кабинете. Та глупая девочка всего лишь для развлечения и удовлетворения потребностей, не более. Хотя, признаться, она смыслит в выгоде.
Прошел день, близился вечер. Надоевший телефон поддавался жестокому игнорированию. Перед выходом с работы, когда сотрудники уже собираются расходиться, можно вновь пригласить наивную куклу к себе. Плотные жалюзи нежно-оранжевого оттенка становятся солнечной призмой, а комната заливается желтоватыми оттенками, словно часы заката. Красиво, романтично, приподнимает настроение. Колени согреваются бедрами сотрудницы, поцелуй дарит пересохшим губам долгожданный комфорт, руки непроизвольно кладутся под ткань блузки...
Видимо, этой идиллии воспрещено было длиться более нескольких мгновений. Стук двери более, чем красноречив. Низ живота скрутила судорога, пальцы побледнели. Выходит, жена все это видела? Прокричав краткое "Нора!", мужчина уже не обращал внимания на соблазнившую его девицу. Казалось бы, энергия страха изнутри подкинула младшую сотрудницу с колен. Фактически не соображая, на ходу силясь придумать добрую сотню мутных аргументов, он выскочил из офиса. Привычное движение рукой слишком сильное. Дверь, встретившись с косяком, отозвалась шуршанием осыпавшейся штукатурки. "Тряпка. Для чего я только бегу? Оправдания перед беременной - слишком низко. Это Она виновата, не я первым изменять начал." - Ждать лифт равноценно преступлению. Широкий шаг отсчитывает каждую третью ступень. Так недолго и навернуться. Зубы плотно стиснуты. Он несется так, будто бы Элеонор все еще что-то значит. Сердце колотится, злоба на ситуацию нарастает, обратного пути нет... Встреча с женой на пороге офисного здания неизбежна.